Парад победных реляций с сирийского фронта, которыми обрадовали свои  народы верховные лидеры нескольких государств, окончательно запутал сообщество в представлениях о реальном положении в горячем регионе. С финалом антитеррористической борьбы воцарилась настоящая путаница. Не все ясно и с дальнейшими планами стран, играющих главные роли в незавершенной партии.

Очевидно, что нарастает угроза новой фазы горячего противостояния между основными фигурантами, которые по-прежнему не расстаются со своими стратегическими планами.

Если участники сирийской кампании заявляют о победе, стало быть, есть и проигравшие. В щепетильном контексте речь не о провале «Исламского государства» (ИГ), которое кристаллизовалось под ударами российских воздушно-космических сил и симбиозом наземной поддержки с участием армии Асада, шиитского ополчения и Хезболлы, а о тех государствах, которые патронировали джихадистов. Среди них пока нет таких, которые  признали бы себя проигравшими.

Западная коалиция во главе с США, их европейскими союзниками и рядом ближневосточных государств, бросившихся на абордаж шиитской дуги, пока отмалчиваются. Не потому, что им нечего сказать. Идет процесс накопления нового, более взрывоопасного потенциала с вероятностью прямого столкновения центровых игроков.

Закрученная вокруг Идлиба интрига угрожает большим взрывом, и  участники процесса не только не отступают от ранее заявленных целей, но и ужесточают позицию, показывая, что обладают готовностью пойти ва-банк.

За неприкосновенность последнего бастиона террора выступают США, понимая, что сохранением в неприкосновенности укрепленного анклава можно рассчитывать на регенерацию ИГ в новой модификации, но с прежними целями и задачами. Гарантом безопасности джихадистского Идлиба Вашингтон обозначил курдов Сирии, превратив их в не менее грозную силу, чем ИГ в пик его существования. Наличие двух боеспособных единиц и обусловило решение Дональда Трампа о выводе американских войск из Сирии.

Американские войска уходят, но нехотя. Исход осуществляется очень неторопливо и своеобразно. Сам американский президент обмолвился, что при необходимости бравая рать может и вернуться. Однако согласие, достигнутое между Вашингтоном и Анкарой относительно судьбы демилитаризованной зоны вдоль сирийской границы, стало фактором обнадеживающего характера для Белого дома, чтобы оформить уход красиво.

Так, США, не добившись поставленных задач по уничтожению шиитской дуги и закладке платформы курдского государства, не расстались от ставки на прокси силы. Она полны желания довести до ума план создания нового Ближнего Востока. Сирия и Ирак де-юре еще остаются унитарными государствами, хотя контуры их федерализации уже очерчены. И теперь предпосылки возникновения новой войны, так или иначе, связываются с настроенностью гегемона добиться означенных приоритетов любой ценой.

Отход Турции от выполнения Астанинских и Сочинских договоренностей с участием России и Ирана о демилитаризации Идлибского региона укрепил Запад в уверенности, что не все потеряно и многое может измениться. Анкара фактически выходит из союзнического формата с Москвой и Тегераном. Двое последних по этому поводу не так уж и горюют, осознавая, что в рамках Астанинского проекта был разработан только тактический план. Чтобы он стал постоянно действующим, Турции следовало бы держаться поодаль от Вашингтона и уж тем более не открывать свой фронт.

Этого не случилось, потому Россия и Иран пошли на расширение формата взаимодействия с традиционными партнерами. Дамаск в этом заинтересован так, как никто другой. Руководство Сирии просит Москву и Тегеран не покидать страну до окончательной победы над терроризмом. Знойный процесс продолжается, и многое будет зависеть от исхода войны нервов, самый терпеливый вынудит противника выстрелить первым.

Россия, Иран, Ирак, Хезболла и Сирия по-прежнему находятся по одну сторону баррикад не только в борьбе с террором, но и с США, которые всецело поддерживают еще одного ключевого игрока — Израиля. Друзья Дамаска готовы приступить к восстановлению экономики,  инвестировать в реальный индустриальный сектор. Сирия богата, и ей есть чем возмещать затраты партнеров. Этому серьезно мешает Тель-Авив, решительно поддерживающий внутрисирийское напряжение воздушными бомбардировками наземных целей, мотивируя действия обеспечением безопасности в свете иранских угроз.

В последние дни Тель-Авив вообще объявил об изменении своей стратегии в сирийском вопросе. Суть изменений заключается в том, что Израиль нацелен усилить противодействие усилиям Ирана закрепиться в Сирии. На этот счет последовало заявление министерства разведки и транспорта еврейского государства. Оно дало знать, что Тель-Авив без предупреждений и только на свое усмотрение будет действовать против иранцев, чтобы те не обросли серьезными возможностями на территории арабского государства.

В единоличной партии между Израилем и Ираном перевес пока на стороне еврейского государства, которое подвергает массированным ракетным обстрелам все зоны, где зафиксированы иранские отметины. Но те пока никаких заявлений не делают, хотя понятно, что осуществляемые приготовления ополченцев-шиитов из Афганистана, Пакистана, Бахрейна и даже Кувейта при координации сил спецназначения «Кудс» дадут о себе знать.

На этом фоне подозрительно молчат российские С-300, появление на сирийской территории которых вызвало переполох не только в стане западной коалиции, но и в Израиле. По доступным сведениям, их электронная оснастка все еще работает частично. Полная боеготовность грозных зенитно-ракетных систем запланирована на апрель, когда искусством выстраивания активной обороны овладеют сами сирийцы.

Относительное спокойствие на сирийском фронте смахивает на тишину перед бурей. По всему видно, что геополитической непогоды не избежать. Но главное, чтобы опасный циклон не накрыл гораздо больший ареал, чем сирийско-иракский простор. Это может перерасти в такую бурю, что никому мало не покажется.

Тофик Аббасов, аналитик

Minval.az