В своем выступлении 25 апреля в университете Сорбонна, глава Франции Эммануэль Макрон заявил, что в условиях начавшихся проявлений агрессии со стороны соседа, обладающего «баллистическим потенциалом, куда за последние годы он внедрил много инноваций», а также вследствие наличия у него ядерного оружия и демонстрации своих возможностей, становится ясной необходимость создания «стратегической концепции надежной европейской обороны». По его словам, «Европа должна быть в состоянии защитить то, что ей дорого, вместе со своими союзниками или в одиночку». Данный нюанс становится «новой парадигмой в области обороны», так как только «сильная Европа» может пользоваться уважением и обеспечивать свою безопасность.

Параллельно Макрон актуализировал создание европейской военной академии, в очередной раз призвав к формированию сил быстрого реагирования, «которые к 2025 году смогут оперативно перебросить до 5000 военнослужащих во враждебную среду, чтобы прийти на помощь нашим гражданам».

Как резюмировал Макрон, из-за «смертности нашей Европы», возникшей по причине ее окружения державами, оспаривающими ценности «либеральной демократии», он хочет создать «мощную Европу», должную вызывать уважение, в частности, путем «обеспечения собственной безопасности и восстановления своей стратегической автономии».

Вполне очевидно, что последний акцент имеет явно антиамериканскую направленность. К тому же Макрон сознательно провел равенство между США и Китаем, что обязательно станет раздражителем для Белого дома. Так, озвучив мечту о становлении Евросоюза к 2030 году «мировым лидером в стратегических секторах будущего» (искусственный интеллект, новые источники энергии, космос и т. д.), он открыто высказался о невозможности достижения успеха в данном направлении, если только Европа будет «соблюдать правила торговли», а Вашингтон и Пекин откажутся от этого.

Наверняка, в ближайшие дни последует ответ американцев, как это обычно происходит, когда Макрон реанимирует идею о стратегической автономии европейского континента. Тем более что канцлер Германии Олаф Шольц уже проявил свое неприятие отдельных моментов из речи Макрона. Так, дипломатично отметив «хорошие импульсы» в речи главы Франции, Шольц знаково дезавуировал лидирующую роль Парижа в концепции новой оборонной парадигмы Европы: «Франция и Германия вместе хотят, чтобы Европа оставалась сильной. Вместе мы продвигаем ЕС вперед: политически и экономически. За суверенный и инновационный ЕС! Да здравствует Европа!».

Коротко и ясно!

Вместе с тем, ряд аналитиков посчитали сорбоннскую речь Макрона началом его предвыборной кампании за полтора месяца до выборов в Европарламент. А в этой связи целесообразно обратить внимание на выступление президента Франции в том же университете в 2017 году (в тот год Макрон впервые занял кресло в Елисейском дворце). Тогда он с пафосом ставил задачу реформирования Евросоюза, ставя Париж и Берлин на одну, параллельно озвучивая все те же мысли о едином оборонном бюджете, европейской военной академии и совместной армии ЕС, которая должна была стать реальностью (в видении Макрона, естественно) к 2020 году.

Однако, тогдашние лидеры Германии очень осторожно отнеслись к предложениям Макрона, а «Немецкая волна» саркастически подчеркнула, что «кое-кто хотел бы стать новым королем Европы», добавив, как парижский «проект будущего отчасти походит на политическую шляпу фокусника».

Отсюда вопрос – насколько успешным было продвижение от Сорбонны-2017 к Сорбонне-2024 Макрона? Что он реализовал из обещанного, если спустя 7(!) лет продолжает актуализировать уже сказанное?

Наверняка, ответ ясен, в особенности, если присовокупить сюда и произнесенное им в речи на церемонии вступления в должность президента. «После того, как мы вернем французам интерес к будущему и гордость за свою страну, весь мир станет внимательно прислушиваться к мнению Франции,» – заявил он в своем выступлении, добавив, – что после преодоления наших опасений мы сможем сообща показать пример народа, отстаивающего свои ценности и принципы демократии и Республики».

И что? Смогли? Где примеры Франции для Европы? В постоянных недовольствах французов своим президентом или непрекращающихся митингах протеста? А где уважение к Франции со стороны даже ближайших географических соседей?

Вот почему, без особого риска ошибиться, можно предположить, что макроновская Сорбонна-2024 также войдет в историю как «политическая шляпа фокусника». Благо именно на этой площадке он пообещал Европе успех «на предстоящее десятилетие». Наверняка, этот успех будет таким же, как «успех», которого абсолютно не было в течение 7 лет после Сорбонны-2017.

В свете сказанного, обратим внимание на произнесенное все того же 25 апреля президентом Беларуси Александром Лукашенко, заявившим, что в случае создания Западом угрожающей ситуации для России, Москва «применит весь свой арсенал, которым она обладает», а это приведет к апокалипсису, для чего «все готово».

Подождем реакции г-на Макрона. Если она вообще последует.

Теймур Атаев

Minval.az